Патогенез и прогнозирование рецидивов полипов эндометрия

• Оразов Мекан Рахимбердыевич
• Михалева Людмила Михайловна
• Пойманова Ольга Федоровна

Резюме

Полипы эндометрия (ПЭ) представляют собой распространенную нозологию, которая, несмотря на часто бессимптомное течение, ассоциирована с нарушениями репродуктивной функции. Гистерорезектоскопическое удаление полипов - это эффективный метод лечения, однако нередко отмечаются случаи рецидивирования ПЭ. По данным различных исследований, частота рецидива после полипэктомии варьирует от 13 до 43%. В качестве предрасполагающих факторов выделяют гиперпластический тип полипов, их бóльшее исходное количество и длительность динамического наблюдения. Детальный анализ гистероскопических характеристик эндометрия и гистологических особенностей удаленных полипов позволит оптимизировать ведение пациенток после полипэктомии для своевременного выявления и лечения рецидивов.

Цель - выявить морфологические и гистероскопические предикторы рецидива ПЭ у пациенток репродуктивного возраста.

Материал и методы. В проспективном когортном сравнительном открытом исследовании приняли участие 190 пациенток детородного возраста, у которых были диагностированы ПЭ. Возраст участниц варьировал от 28 до 43 лет, медианное значение составило 36,96 года (интерквартильный размах 33,997-39,086). Проведен сбор анамнеза, антропометрических данных, выполнены сонографическое исследование органов малого таза, гистероскопия полости матки с прицельной биопсией эндометрия, морфологическое и иммуногистохимическое исследование, статистический анализ с расчетом отношения шансов.

Результаты. Достоверными (p<0,05) морфологическими предикторами рецидивирования ПЭ являются экспрессия CD138 >5 клеток в поле зрения [отношение шансов (ОШ) 5,319], гиалиновое утолщение сосудов полипов (ОШ 4,049), наличие коллагеновых завихрений в железах (ОШ 3,830), диффузный фиброз стромы (ОШ 3,154), экспрессия CD20 >0 клеток в поле зрения (ОШ 2,786), склерозирование спиральных артерий (ОШ 2,213). В число достоверных (p<0,05) гистероскопических предикторов рецидивирования ПЭ входят диффузная гиперемия [ОШ 5,120; 95% доверительный интервал (ДИ) 2,224-11,788], васкуляризация (ОШ 5,135; 95% ДИ 2,131-12,372), микрополипоз (ОШ 4,625; 95% ДИ 1,799-11,891), отек стромы (ОШ 2,933; 95% ДИ 1,099-7,828), очаговая гиперемия (ОШ 2,321; 95% ДИ 1,201-4,485) и широкое основание полипа (ОШ 1,936; 95% ДИ 1,039-3,607).

Заключение. Хронический эндометрит может способствовать рецидиву ПЭ.

Ключевые слова: полипы эндометрия; рецидив; иммуногистохимическое исследование; гистероскопия; предикторы

Введение

Полипы эндометрия (ПЭ) представляют собой доброкачественные опухоли, развивающиеся из ткани эндометрия [1, 2]. Они состоят из железистой и соединительной ткани (стромы) и кровеносных сосудов. По размерам полипы варьируют от нескольких миллиметров до образований, заполняющих всю полость матки [1]. Данные новообразования встречаются как у женщин репродуктивного возраста, так и в период постменопаузы. Наиболее распространены ПЭ в возрастной группе от 30 до 49 лет [1, 2]. Несмотря на часто бессимптомное течение, они ассоциированы примерно с 50% случаев аномальных маточных кровотечений и 35% случаев бесплодия [2-4]. У женщин репродуктивного возраста полипы могут вносить вклад в развитие бесплодия, а также снижать шансы на имплантацию и вероятность наступления беременности при проведении экстракорпорального оплодотворения [1-4]. Кроме того, полипы бывают причиной нарушений менструального цикла, хронической тазовой боли, осложнений беременности. Также существует риск их злокачественного перерождения. Таким образом, несмотря на нередко бессимптомное течение, ПЭ представляют важную проблему в гинекологической практике.

Гистероскопическая резекция - это относительно безопасная и простая процедура эффективного удаления ПЭ. Рецидив появления полипов после их хирургического удаления (полипэктомии) с применением гистероскопии - достаточно распространенное явление. По данным различных исследований, частота рецидива варьирует от 13 до 43% [5, 6]. Рецидивирующие полипы значительно ухудшают качество жизни пациенток и требуют повторных оперативных вмешательств. В связи с этим важно выявить факторы риска, ассоциированные с рецидивом. Ряд научных работ посвящен изучению факторов риска и предикторов рецидива ПЭ после их хирургического удаления, а также разработке стратегий их профилактики.

Согласно данным одного проспективного исследования, в котором приняли участие 282 пациентки, перенесшие полипэктомию, общая частота рецидива за период наблюдения в 26 мес составила 13,3%. Риск рецидива зависел от гистологических особенностей удаленных полипов: гиперпластические полипы вновь диагностировались значимо чаще доброкачественных [5].

В другом ретроспективном анализе 168 случаев частота рецидива полипов составила 43%. Было установлено, что большее количество первично удаленных полипов и более длительный период динамического наблюдения после полипэктомии ассоциировались с достоверно бóльшим риском рецидива [6].

Еще в одном исследовании было продемонстрировано, что наличие ≥6 полипов является значимым независимым фактором риска их рецидивирования: вероятность возникновения рецидива в этой группе более чем в 4 раза превышала таковую при единичном ПЭ [7, 8]. Полученные результаты свидетельствуют о том, что множественные полипы могут быть отдельным фенотипом, развивающимся вследствие иных патогенетических механизмов по сравнению с единичными полипами. Пациенткам с множественными ПЭ следует сообщать о высоком риске рецидивирования с целью тщательного динамического наблюдения, особенно при планировании беременности.

Таким образом, рецидивирование ПЭ после их хирургического удаления представляет собой важную проблему в гинекологической практике. Несмотря на часто бессимптомное течение данные новообразования ассоциированы с разнообразными нарушениями репродуктивной функции и демонстрируют склонность к рецидивированию после проведенного лечения. Ключевую роль в выявлении гистологических и молекулярно-генетических предикторов рецидива ПЭ играет их тщательное морфологическое исследование. Углубленный анализ гистопатологических характеристик удаленных полипов позволит разработать модель прогноза риска рецидива для каждой конкретной пациентки. На основании этих данных возможны оптимизация подходов к динамическому наблюдению за пациентками и своевременное выявление признаков рецидива с целью проведения повторного хирургического лечения и улучшения прогноза.

Цель - выявить морфологические и гистероскопические предикторы рецидива ПЭ у пациенток репродуктивного возраста.

Материал и методы

Научная работа проводилась на базе гинекологического отделения клинической базы кафедры акушерства и гинекологии Медицинского института РУДН с осени 2020 г. по зиму 2023 г. В исследовании приняли участие 190 пациенток детородного возраста, у которых были диагностированы ПЭ (согласно Международной классификации болезней 10-го пересмотра, код N84.0). Возраст участниц варьировал от 28 до 43 лет, медианное значение составило 36,96 года (интерквартильный размах 33,997-39,086).

В исследование включали женщин репродуктивного возраста с подтвержденным диагнозом ПЭ на основании ультразвукового исследования (УЗИ), давших информированное добровольное согласие на участие.

Критерии исключения: наличие беременности, противопоказания к проведению гистероскопии, острые воспалительные процессы, злокачественные новообразования, тяжелые соматические заболевания, а также отказ от участия в исследовании.

Участницы исследования были разделены на 2 группы: основную, в которую вошли 96 женщин с рецидивирующими полипами после предшествующего удаления, и контрольную, состоящую из 94 женщин с впервые выявленными ПЭ.

Проведены комплексное обследование пациенток, включающее сбор анамнеза, гинекологическое обследование, УЗИ органов малого таза, гистероскопия с биопсией эндометрия и гистерорезектоскопическая полипэктомия. Полученные образцы биопсии фиксировали в 10% формалине, подвергали гистологической обработке в автоматическом гистопроцессоре и заливке в парафин. Срезы толщиной 4 мкм окрашивали гематоксилином и эозином. Проводили патоморфологическую оценку ткани полипа и эндометрия. Выполнен иммуногистохимический (ИГХ) анализ биоптатов с использованием антител к CD20 (зрелые В-лимфоциты) и CD138 (плазматические клетки). Экспрессию маркеров анализировали в трех полях зрения при ×400. Статистическая обработка данных проведена с применением пакета Statistica 10.0. Оценивали количественные и категориальные показатели, использовали критерии Манна-Уитни и χ² Пирсона. Для оценки связи анализируемых факторов с рецидивированием полипов рассчитывали отношение шансов (ОШ) с 95% доверительным интервалом (ДИ).

Результаты

Проведена оценка возрастных характеристик пациенток, включенных в исследование. Медиана возраста в основной группе составила 37,58 года с интерквартильным размахом от 33,54 до 40,24 года. В группе сравнения медианный возраст был несколько ниже - 36 лет, при этом интерквартильный размах находился в диапазоне от 34,30 года до 38 лет. Несмотря на то что медиана возраста в группе контроля была на 1,5 года меньше, чем в основной группе, при проведении статистического анализа значимых различий между группами не выявлено (p=0,185).

Результаты ИГХ-исследования экспрессии маркеров плазматических клеток и В-лимфоцитов в группах рецидивирующих (n=96) и первичных ПЭ (n=94) представлены в табл. 1.

Уровень экспрессии маркера CD138 в группе рецидивирующих полипов был в 8 раз выше по сравнению с группой первичных полипов. Для маркера CD20 различия между группами были менее выраженными, однако также статистически значимыми - его экспрессия в группе рецидивирующих полипов превышала таковую в группе первичных полипов в 1,5 раза. Таким образом, полученные данные указывают на существенное повышение экспрессии как CD138, так и CD20 в случае рецидивирующих полипов по сравнению с первичными. Эти результаты могут иметь диагностическое и прогностическое значение при оценке риска рецидивирования.

Данные, представленные в табл. 2, свидетельствуют о достоверно большей частоте выявления признаков фиброза железистого и стромального компонента эндометрия в группе пациенток с рецидивирующим течением внутриматочных полипов.

Так, отложения волокон коллагена в железах в виде завихрений в 3,3 раза чаще встречались в группе с рецидивирующим течением по сравнению с первичными полипами. Что касается диффузного фиброза стромы, этот признак отмечался в 2,8 раза чаще в случаях рецидивирующих полипов. Таким образом, полученные данные свидетельствуют о том, что для морфологической картины рецидивирующих полипов характерно более частое развитие фиброзных изменений стромы и отложение коллагена в железах. Наличие этих признаков может указывать на рецидивирующий характер течения заболевания.

Данные табл. 3 демонстрируют наличие достоверных различий между группами по частоте выявления склеротических изменений стенок спиральных артерий эндометрия.

Как следует из табл. 3, склероз и утолщение спиральных артерий эндометрия достоверно чаще регистрировались в группе рецидивирующих полипов - в 34,4% случаев, в то время как в группе первичных полипов этот показатель составил 19,1% (р=0,018). Таким образом, полученные данные свидетельствуют о том, что для морфологической картины рецидивирующих ПЭ характерно развитие более выраженных склеротических изменений в стенках сосудов по сравнению с первичными полипами. Наличие склероза спиральных артерий может указывать на рецидивирующий характер заболевания.

Данные табл. 4 свидетельствуют о достоверных различиях между группами по частоте формирования очагового фиброза в строме эндометрия.

Представленные результаты демонстрируют достоверные различия по частоте встречаемости гиалинового утолщения сосудов полипа между обеими группами (p<0,001). В группе рецидивирующих полипов данный признак регистрировался почти в 2,5 раза чаще по сравнению с группой первичных полипов. Таким образом, полученные данные свидетельствуют о том, что для морфологической картины рецидивирующих ПЭ более характерно развитие гиалинового утолщения сосудов. Этот признак может иметь определенное дифференциально-диагностическое значение.

Табл. 5 демонстрирует результаты анализа отношения шансов для различных факторов, потенциально влияющих на риск рецидива ПЭ. Данные показатели позволяют определить роль каждого рассматриваемого фактора в развитии повторных ПЭ.

Как следует из табл. 5, при рецидивирующих полипах шансы обнаружения повышенной экспрессии CD138 (ОШ 5,319) и позитивного статуса CD20 (ОШ 2,786) существенно выше по сравнению с группой первичных полипов. Одновременно для рецидивирующих полипов значительно выше шансы выявления таких гистологических признаков, как гиалиновое утолщение сосудов полипов, отложения коллагена в железах, диффузный фиброз стромы и склероз спиральных артерий (ОШ от 2,213 до 4,049), т.е. признаков хронического эндометрита (ХЭ). Таким образом, полученные данные указывают на определенные различия в частоте встречаемости гистологических признаков, характерных для ХЭ, при рецидивирующих и первичных ПЭ.

Проведенный анализ показал достоверные различия между группами пациенток с рецидивирующим и первичным течением ПЭ по ряду гистологических и ИГХ-показателей биоптатов эндометрия (рис. 1, 2).

Исходя из полученных данных можно заключить, что в группе пациенток с рецидивирующими ПЭ достоверно чаще выявлялись морфологические изменения, свидетельствующие о фиброзно-склеротических процессах в ткани эндометрия по сравнению с группой первичных полипов.

Кроме того, у пациенток с рецидивом полипов отмечалась достоверно более выраженная лимфоплазмоцитарная инфильтрация стромы эндометрия.

Результаты гистероскопического исследования также выявили ряд значимых различий между первичными и рецидивирующими ПЭ. Эти различия касались размеров и локализации полипов, их васкуляризации и формы основания, а также сопутствующих изменений эндометрия. Основные результаты сравнительного анализа гистероскопических характеристик первичных и рецидивирующих ПЭ представлены в табл. 6.

Сравнительный анализ гистероскопических характеристик выявил ряд значимых различий. Полипы в группе рецидива были статистически значимо больше по длине (медиана 15 против 12 мм, p<0,001) и ширине (медиана 12 против 9 мм, p<0,001), чем в группе первичных полипов. Микрополипоз эндометрия встречался в 3,75 раза чаще при рецидивах (24,0 против 6,4%, р=0,001), а отек стромы - в 2,6 раза чаще (16,7 против 6,4%, р=0,028). При рецидивах полипы значимо чаще локализовались на дне матки (61,5 против 12,8%, p<0,001), в то время как первичные полипы преимущественно располагались на задней стенке (70,2 против 33,3%, p<0,001). Диффузная гиперемия эндометрия наблюдалась в 3,8 раза чаще (32,3 против 8,5%, p<0,001), очаговая гиперемия - в 1,85 раза чаще (35,4 против 19,1%, p=0,012), а васкуляризация полипов - в 3,9 раза чаще (29,2 против 7,4%, p<0,001) при рецидивах. Полипы с широким основанием встречались в 1,57 раза чаще в группе рецидива (38,5 против 24,5%, р=0,037).

Расчет отношения шансов (ОШ) показал, что наиболее сильными гистероскопическими предикторами рецидива ПЭ являются диффузная гиперемия эндометрия (ОШ 5,120; 95% ДИ 2,224-11,788) и васкуляризация полипа (ОШ 5,135; 95% ДИ 2,131-12,372), повышающие риск более чем в 5 раз. Значимыми факторами риска также являются микрополипоз (ОШ 4,625; 95% ДИ 1,799-11,891), отек стромы (ОШ 2,933; 95% ДИ 1,099-7,828), очаговая гиперемия (ОШ 2,321; 95% ДИ 1,201-4,485) и широкое основание полипа (ОШ 1,936; 95% ДИ 1,039-3,607).

Обсуждение

ПЭ - широко распространенное доброкачественное гинекологическое заболевание, характеризующееся чрезмерным локальным разрастанием ткани эндометрия [1]. Распространенность ПЭ в разных популяциях варьирует, достигая 80% [1, 9, 10]. Хотя точные причины возникновения ПЭ не установлены, предполагается, что хроническое воспаление эндометрия может приводить к их появлению [11]. Для ХЭ характерно утолщение стенок сосудов, сходное с изменениями сосудов в самих эндометриальных полипах [12]. Кроме того, при ХЭ повышена экспрессия факторов, регулирующих клеточный рост и гибель - TGF-β1 (трансформирующий фактор роста β1), VEGF (фактор роста эндотелия сосудов), белков Р63, Р73, BAX. Это свидетельствует о преобладании процессов пролиферации и подавлении апоптоза, что потенциально может способствовать развитию ПЭ и их рецидивам [13].

ХЭ - это хроническое воспаление эндометрия с инфильтрацией его ткани плазмоцитами [14, 15]. Заболевание чаще протекает бессимптомно либо дает неспецифические клинические проявления: нарушения менструального цикла, тазовые боли, диспареунию, бели, а также может приводить к бесплодию или привычному невынашиванию. Подобная клиническая картина характерна в том числе и для некоторых пациенток с ПЭ [16]. В настоящее время наиболее надежным методом диагностики ХЭ является иммуногистохимическое выявление плазмоцитарного маркера CD138 [17, 18].

Частота сочетания ХЭ и ПЭ активно изучается в гинекологии. По данным обзорных исследований, ХЭ обнаруживается более чем у половины пациенток с ПЭ [19]. Предполагается, что ХЭ и ПЭ могут быть последовательными этапами единого патологического процесса на фоне хронического воспаления [12]. Сходство нарушений микробиома полости матки при ХЭ и ПЭ также подтверждает общность этиологии этих состояний [19-21]. Таким образом, имеется тесная патогенетическая связь между полипозной трансформацией эндометрия и ХЭ [19-23].

Этиопатогенез ПЭ долгое время рассматривался как результат нарушения рецепции ткани эндометрия к эстрогену [24]. Однако некоторые ПЭ часто рецидивируют даже после надлежащей гормональной терапии, а это указывает на то, что в этиологии ПЭ задействованы и другие факторы. Аккумулируется все больше доказательств в пользу того, что воспалительный компонент в патогенезе полипозной трансформации следует рассматривать по крайней мере у некоторых подтипов полипов [25]. Классические факторы, связанные с воспалением, включая NF-κB (ядерный транскрипционный фактор), IFNγ (интерферон γ) и IL-17 (интерлейкин-17) [26-28], активируются в полипах наряду с изменениями сосудов, вторичными также по отношению к эндометриту [29]. Локальные нарушения в клеточной иммунной среде, наблюдаемые при ПЭ, такие как избыточная активность тучных клеток и повышенная экспрессия c-Kit, также свидетельствуют о том, что ПЭ являются следствием персистенции локального воспалительного процесса [30]. В последнее время исследователи высказывают предположение о том, что у женщин с ПЭ выше вероятность ХЭ в сравнении с пациентками без ПЭ [31].

ПЭ часто приводят к нарушениям менструального цикла, бесплодию и привычному невынашиванию [9, 11, 32]. "Золотым стандартом" лечения ПЭ в настоящее время считается гистерорезектоскопия [32, 33]. Однако частота рецидивов через 12 мес после полипэктомии достигает 43% [6, 7]. Факторы риска рецидивирования ПЭ после полипэктомии до конца не ясны. Из известных факторов риска количество ПЭ и предыдущее оперативное лечение практически не поддаются коррекции, поэтому необходимо изучать потенциальную роль модифицируемых факторов, например ХЭ. Учитывая участие ХЭ в формировании ПЭ, логично предположить, что сохраняющийся или рецидивирующий воспалительный процесс после полипэктомии может способствовать рецидивам заболевания.

В нашем исследовании мы проанализировали гистероскопические характеристики ПЭ, а также морфологические и ИГХ-особенности биоптатов пациенток с рецидивирующими ПЭ после гистерорезектоскопической полипэктомии.

Анализ показал, что для рецидивирующих полипов характерны более высокие уровни экспрессии иммуногистохимических маркеров CD138 и CD20 по сравнению с группой первичных полипов. Кроме того, в группе рецидивирующих полипов достоверно чаще наблюдались гистологические признаки фиброзно-склеротической трансформации эндометрия: отложения коллагена в железах, диффузный фиброз стромы, склерозирование спиральных артерий и гиалиновое утолщение сосудов полипа.

При сравнительном анализе гистероскопических характеристик в группе пациенток с рецидивирующими полипами также была выявлена более высокая частота встречаемости признаков хронического воспаления. К тому же полипы в группе рецидива имели бóльшие размеры по сравнению с первичными полипами, что может свидетельствовать о более агрессивном росте при рецидивах. Кроме того, при рецидивирующих полипах значимо чаще выявлялись такие сопутствующие изменения эндометрия, как микрополипоз и отек стромы, что указывает на более выраженные системные нарушения микроокружения и архитектоники эндометрия в этой группе. Анализ локализации полипов показал, что при рецидивах они преимущественно располагались на дне матки, в то время как первичные полипы чаще локализовались на задней стенке. Данный факт может иметь практическое значение при выборе тактики лечения и последующего наблюдения за пациентками. Рецидивирующие полипы характеризовались более выраженной васкуляризацией и чаще имели широкое основание по сравнению с первичными полипами. Эти особенности могут отражать более интенсивный неоангиогенез и инфильтративный рост при рецидивах.

Полученные результаты подтверждают гипотезу о тесной патогенетической связи между развитием ХЭ и рецидивированием эндометриальных полипов после хирургического лечения. Повышенная экспрессия маркеров В-лимфоцитов и плазматических клеток (CD20 и CD138), а также наличие выраженных признаков фиброзно-склеротической трансформации эндометрия могут рассматриваться в качестве предикторов рецидивирования заболевания.

Заключение

В результате проведенного исследования установлено, что для рецидивирующих эндометриальных полипов после хирургического лечения характерна более высокая экспрессия маркеров В- и плазматических клеток (CD20 и CD138), а также более выраженные признаки фиброзно-склеротической трансформации ткани эндометрия по сравнению с первичными полипами, что свидетельствует о тесной патогенетической связи между ХЭ и рецидивированием заболевания и обосновывает необходимость назначения комплексной терапии, включающей лечение хронического воспаления наряду с хирургическим удалением полипов, для профилактики рецидивов.

Достоверными (p<0,05) морфологическими предикторами рецидивирования ПЭ являются экспрессия CD138 >5 клеток в поле зрения (ОШ 5,319), гиалиновое утолщение сосудов полипов (ОШ 4,049), наличие коллагеновых завихрений в железах (ОШ 3,830), диффузный фиброз стромы (ОШ 3,154), экспрессия CD20 >0 клеток в поле зрения (ОШ 2,786), склерозирование спиральных артерий (ОШ 2,213).

Достоверными (p<0,05) гистероскопическими предикторами рецидивирования ПЭ являются диффузная гиперемия (ОШ 5,413; 95% ДИ 2,332-12,561), васкуляризация (ОШ 5,394; 95% ДИ 2,221-13,100), микрополипоз (ОШ 4,859; 95% ДИ 1,878-12,575), отек стромы (ОШ 3,077; 95% ДИ 1,148-8,264), очаговая гиперемия (ОШ 2,456; 95% ДИ 1,265-4,766) и широкое основание полипа (ОШ 2,060; 95% ДИ 1,103-3,850).

Литература

1. Оразов М.Р., Михалева Л.М., Пойманова О.Ф. Причины полипов эндометрия у женщин в репродуктивном возрасте // Акушерство и гинекология: новости, мнения, обучение. 2022. Т. 10, № 3. С. 72-77. DOI: https://doi.org/10.33029/2303-9698-2022-10-3-72-77

2. Nijkang N.P., Anderson L., Markham R., Manconi F. Endometrial polyps: pathogenesis, sequelae and treatment // SAGE Open Med. 2019. Vol. 7. Article ID 2050312119848247. DOI: https://doi.org/10.1177/2050312119848247 PMID: 31105939; PMCID: PMC6501471.

3. Оразов М.Р., Михалева Л.М., Пойманова О.Ф., Муллина И.A. Факторы риска развития полипов эндометрия у женщин репродуктивного возраста // Медицинский вестник Юга России. 2022. Т. 13, № 3. С. 148-154. DOI: https://doi.org/10.21886/2219-8075-2022-13-3-148-154

4. Dreisler E., Stampe Sorensen S., Ibsen P.H. et al. Prevalence of endometrial polyps and abnormal uterine bleeding in a Danish population aged 20-74 years // Ultrasound Obstet. Gynecol. 2009. Vol. 33, N 1. P. 102-108.

5. Paradisi R., Rossi S., Scifo M.C., Dall’O’ F., Battaglia C., Venturoli S. Recurrence of endometrial polyps // Gynecol. Obstet. Invest. 2014. Vol. 78, N 1. P. 26-32. DOI: https://doi.org/10.1159/000362646

6. Yang J.H., Chen C.D., Chen S.U., Yang Y.S., Chen M.J. Factors influencing the recurrence potential of benign endometrial polyps after hysteroscopic polypectomy // PLoS One. 2015. Vol. 10, N 12. Article ID e0144857. DOI: https://doi.org/10.1371/journal.pone.0144857

7. Ciscato A., Zare S.Y., Fadare O. The significance of recurrence in endometrial polyps: a clinicopathologic analysis // Hum. Pathol. 2020. Vol. 100. P. 38-44. DOI: https://doi.org/10.1016/j.humpath.2020.03.005

8. Gu F., Zhang H., Ruan S., Li J., Liu X., Xu Y. et al. High number of endometrial polyps is a strong predictor of recurrence: findings of a prospective cohort study in reproductive-age women // Fertil. Steril. 2018. Vol. 109, N 3. P. 493-500.

9. Clark T.J., Stevenson H. Endometrial polyps and abnormal uterine bleeding (AUB-P): what is the relationship, how are they diagnosed and how are they treated? // Best Pract. Res. Clin. Obstet. Gynaecol. 2017. Vol. 40. P. 89-104. DOI: https://doi.org/10.1016/j.bpobgyn.2016.09.005

10. Lu M.Y., Li X.H., Niu J.L., Liu B. LIN28B polymorphisms confer a higher postoperative recurrence risk in reproductive-age women with endometrial polyps // Dis. Markers. 2022. Vol. 2022. Article ID 4824357.

11. Leal C.R.V., Vannuccini S., Jain V., Dolmans M.M., Di Spiezio Sardo A., Al-Hendy A., Reis F.M. Abnormal uterine bleeding: The well-known and the hidden face. J. Endometr. Uterine Disord. 2024. Vol. 6. Р. 100071. DOI: https://doi.org/10.1016/j.jeud.2024.100071 Epub 2024 Apr 1. PMID: 38764520; PMCID: PMC11101194.

12. Carvalho F.M., Aguiar F.N., Tomioka R., de Oliveira R.M., Frantz N., Ueno J. Functional endometrial polyps in infertile asymptomatic patients: a possible evolution of vascular changes secondary to endometritis // Eur. J. Obstet. Gynecol. Reprod. Biol. 2013. Vol. 170. P. 152-156. DOI: https://doi.org/10.1016/j.ejogrb.2013.05.012

13. Cicinelli E., Vitagliano A., Loizzi V., De Ziegler D., Fanelli M., Bettocchi S. et al. Altered gene expression encoding cytochines, grow factors and cell cycle regulators in the endometrium of women with chronic endometritis // Diagnostics (Basel). 2021. Vol. 11, N 3. P. 471. DOI: https://doi.org/10.3390/diagnostics11030471

14. Kitaya K., Takeuchi T., Mizuta S., Matsubayashi H., Ishikawa T. Endometritis: new time, new concepts // Fertil. Steril. 2018. Vol. 110. P. 344-350. DOI: https://doi.org/10.1016/j.fertnstert.2018.04.012

15. Puente E., Alonso L., Laganà A.S., Ghezzi F., Casarin J., Carugno J. Chronic endometritis: old problem, novel insights and future challenges // Int. J. Fertil. Steril. 2020. Vol. 13. P. 250-256.

16. Kasius J.C., Fatemi H.M., Bourgain C., Sie-Go D.M., Eijkemans R.J., Fauser B.C. et al. The impact of chronic endometritis on reproductive outcome // Fertil. Steril. 2011. Vol. 96. P. 1451-1456. DOI: https://doi.org/10.1016/j.fertnstert.2011.09.039

17. Cicinelli E., Haimovich S., De Ziegler D., Raz N., Ben-Tzur D., Andrisani A. et al. MUM-1 immunohistochemistry has high accuracy and reliability in the diagnosis of chronic endometritis: a multi-centre comparative study with CD-138 immunostaining // J. Assist. Reprod. Genet. 2022. Vol. 39. P. 219-226. DOI: https://doi.org/10.1007/s10815-021-02356-1

18. Song D., Li T.C., Zhang Y., Feng X., Xia E., Huang X. et al. Correlation between hysteroscopy findings and chronic endometritis // Fertil. Steril. 2019. Vol. 111. P. 772-779. DOI: https://doi.org/10.1016/j.fertnstert.2018.12.007

19. Moreno I., Cicinelli E., Garcia-Grau I., Gonzalez-Monfort M., Bau D., Vilella F. et al. The diagnosis of chronic endometritis in infertile asymptomatic women: a comparative study of histology, microbial cultures, hysteroscopy, and molecular microbiology // Am. J. Obstet. Gynecol. 2018. Vol. 218. P. 602.e1-692.e16. DOI: https://doi.org/10.1016/j.ajog.2018.02.012

20. Chen P., Chen P., Guo Y., Fang C., Li T. Interaction between chronic endometritis caused endometrial microbiota disorder and endometrial immune environment change in recurrent implantation failure // Front. Immunol. 2021. Vol. 12. Article ID 748447. DOI: https://doi.org/10.3389/fimmu.2021.748447

21. Chen W., Wei K., He X., Wei J., Yang L., Li L. et al. Identification of uterine microbiota in infertile women receiving in vitro fertilization with and without chronic endometritis // Front. Cell Dev. Biol. 2021. Vol. 9. Article ID 693267. DOI: https://doi.org/10.3389/fcell.2021.693267

22. García-Peñarrubia P., Ruiz-Alcaraz A.J., Martínez-Esparza M., Marín P., Machado-Linde F. Hypothetical roadmap towards endometriosis: prenatal endocrine-disrupting chemical pollutant exposure, anogenital distance, gut-genital microbiota and subclinical infections // Hum. Reprod. Update. 2020. Vol. 26. P. 214-246. DOI: https://doi.org/10.1093/humupd/dmz044

23. Kobayashi H., Higashiura Y., Shigetomi H., Kajihara H. Pathogenesis of endometriosis: the role of initial infection and subsequent sterile inflammation (review) // Mol. Med. Rep. 2014. Vol. 9. P. 9-15. DOI: https://doi.org/10.3892/mmr.2013.1755

24. Indraccolo U., Di Iorio R., Matteo M., Corona G., Greco P., Indraccolo S.R. The pathogenesis of endometrial polyps: a systematic semi-quantitative review // Eur. J. Gynaecol. Oncol. 2013. Vol. 34. P. 5-22.

25. Kitaya K., Tada Y., Taguchi S., Funabiki M., Hayashi T., Nakamura Y. Local mononuclear cell infiltrates in infertile patients with endometrial macropolyps versus micropolyps // Hum. Reprod. 2012. Vol. 27. P. 3474-3480.

26. Bozkurt M., Sahin L., Ulas M. Hysteroscopic polypectomy decreases NF-kappaB1 expression in the mid-secretory endometrium of women with endometrial polyp // Eur. J. Obstet. Gynecol. Reprod. Biol. 2015. Vol. 189. P. 96-100.

27. Mollo A., Stile A., Alviggi C. et al. Endometrial polyps in infertile patients: do high concentrations of interferongamma play a role? // Fertil. Steril. 2011. Vol. 96. P. 1209-1212.

28. Zhu Y., Du M., Yi L., Liu Z., Gong G., Tang X. CD4(+) T cell imbalance is associated with recurrent endometrial polyps // Clin. Exp. Pharmacol. Physiol. 2018. Vol. 45. P. 507-513.

29. Qu D., Liu Y., Zhou H., Wang Z. Chronic endometritis increases the recurrence of endometrial polyps in premenopausal women after hysteroscopic polypectomy. BMC Womens Health. 2023. Vol. 23 (1). Р. 88. DOI: https://doi.org/10.1186/s12905-023-02232-3. PMID: 36841768; PMCID: PMC9960172

30. El-Hamarneh T., Hey-Cunningham A.J., Berbic M., AlJefout M., Fraser I.S., Black K. Cellular immune environment in endometrial polyps // Fertil. Steril. 2013. Vol. 100. P. 1364-1372.

31. Cicinelli E., Bettocchi S., de Ziegler D. et al. Chronic endometritis, a common disease hidden behind endometrial polyps in premenopausal women: First evidence from a case-control study // J. Minim. Invasive Gynecol. 2019. Vol. 26. P. 1346-1350.

32. Sheng K.K., Lyons S.D. To treat or not to treat? An evidence-based practice guide for the management of endometrial polyps // Climacteric. 2020. Vol. 23. P. 336-342. DOI: https://doi.org/10.1080/13697137.2020.1742107

33. American Association of Gynecologic Laparoscopists AAGL practice report: practice guidelines for the diagnosis and management of endometrial polyps // J. Minim. Invasive Gynecol. 2012. Vol. 19. P. 3-10. DOI: https://doi.org/10.1016/j.jmig.2011.09.003

Материалы данного сайта распространяются на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License («Атрибуция - Всемирная»)