Сексуальная дисфункция у женщин - медицинских работников в позднем репродуктивном возрасте и перименопаузе

• Дмитриева Елена Михайловна
• Хамошина Марина Борисовна
• Журавлева Ирина Семеновна
• Оразов Мекан Рахимбердыевич
• Петровская Софья Артуровна

Резюме

Цель исследования - определить частоту и структуру сексуальных дисфункций у женщин позднего репродуктивного возраста и в период перименопаузы.

Материал и методы. Проведено исследование сексуальной функции 121 относительно здоровой женщины с помощью клинического интервью и опросника "Индекс женской сексуальной функции" (ИЖСФ, Female Sexual Function Index - FSFI).

Результаты. Сексуальная дисфункция выявлена у 35,5% опрошенных. У женщин с сексуальной дисфункцией чаще встречается доброкачественная дисплазия молочной железы. Наиболее выраженные нарушения наблюдались в психической составляющей сексуальной сферы как в исследуемой группе, так и в группе контроля. У женщин позднего репродуктивного возраста и в период перименопаузы чаще всего выявлялось снижение мотивации к сексуальной активности.

Заключение. Интерпретация опросника ИЖСФ требует корректировки для женщин среднего возраста.

Ключевые слова:сексуальная дисфункция; индекс женской сексуальной функции; доброкачественная дисплазия молочной железы; COVID-19; перименопауза; поздний репродуктивный период

Основная задача сексуальной функции человека заключается в обеспечении воспроизводства потомства. Нарушение в этой сфере в оптимальном репродуктивном периоде жизни влечет за собой колоссальные драматические последствия - снижение рождаемости. В случае реализации репродуктивной функции фокус смещается на активное сохранение здоровья для обеспечения высокого качества жизни в условиях увеличения ее продолжительности. Согласно уставу Всемирной организации здравоохранения, обладание наивысшим достижимым уровнем здоровья является одним из основных прав каждого человека без различий в отношении расы, религии, политических убеждений, экономического или социального положения [1]. Нарушение сексуальной функции само по себе как нарушение удовлетворения естественных потребностей представляет собой заболевание, имеющее негативное влияние на душевное и социальное благополучие. Часто это нарушение связано с другими заболеваниями и доставляет не меньше страданий, чем основная патология [2-5]. Женщины без коморбидных состояний, имеющие сексуальную дисфункцию, остаются без внимания врача, так как редко обращаются за медицинской помощью по этому поводу.

Цель - определить частоту и структуру сексуальных дисфункций у женщин позднего репродуктивного возраста и в период перименопаузы.

Материал и методы

Проведен статистический анализ результатов анонимного анкетирования женщин - медицинских работников, принимающих участие в профессиональных конференциях, в возрасте от 40 до 60 лет. Исследование проведено с 2022 по 2023 г., анкета включала вопросы о возрасте, социальном статусе, образовании, перенесенных заболеваниях с подробными разделами о гинекологических заболеваниях, заболеваниях молочной железы, COVID-19и постковидном синдроме.

Критерии включения: поздний репродуктивный период жизни или период перименопаузы (в соответствии с критериями STRAW+10) [6]; согласие на участие в исследовании. Процедуры исследования были одобрены локальным этическим комитетом.

Для оценки сексуального здоровья женщин использовали русскую версию опросника "Индекс женской сексуальной функции" (ИЖСФ) (Female Sexual Function Index - FSFI). Данный опросник утвержден и апробирован во многих клинических и эпидемиологических исследованиях, была доказана его надежность для диагностики женского сексуального расстройства [7, 8]. Данный опросник применяется в практике более 20 лет, суммарный балл 26,5 был принят за границу между клиническими и доклиническими нарушениями женской сексуальной функции [9].

Статистическая обработка данных выполнена на персональном компьютере с использованием программы IPM SРSS Statistics, версия 26. Различия между переменными проверяли при помощи t-критерия Стьюдента для двух переменных и при помощи однофакторного дисперсионного анализа для 3 переменных и более. Взаимосвязь качественных признаков проверяли при помощи критерия χ². Результаты признавали статистически значимыми при уровне значимости (p) ≤0,05.

Результаты

В добровольном анонимном анкетировании приняли участие 135 женщин в возрасте от 40 до 57 лет. Однако в процессе исследования 24 женщины (8 - из клинической группы и 16 - из группы сравнения) были исключены по причине неверного заполнения анкеты (пропущены вопросы, отмечено более одного ответа). В результате анализ данных был осуществлен в отношении 121 женщины, которые были разделены на 2 группы, согласно ИЖСФ. В группу с сексуальной дисфункцией были включены 43 женщины (1-я группа), в группу без нарушения сексуальной функции - 78 (2-я группа).

Обе группы были сопоставимы по социальному, трудовому статусу (все респонденты работают), уровню образования и периоду жизни (табл. 1). На момент проведения исследования ни одна женщина не указала на острое или обострение хронического гинекологического заболевания.

В группе с сексуальной дисфункцией женщины отмечали перенесенный COVID-19 чаще, чем женщины в группе без нарушения сексуальной функции, наличие постковидного синдрома отрицали все респонденты (табл. 2). Статистически значимой зависимости между тяжестью течения COVID-19 и ИЖСФ выявлено не было. Из заболеваний молочных желез, отмеченных респондентами, наиболее часто встречались доброкачественные заболевания молочных желез (ДДМЖ), их отметили 52 женщины. Однако во 2-й группе ДДМЖ встречалось реже, чем в исследуемой популяции [10].

Сексуальная функция оценивалась по нескольким доменам, что позволяет дифференцированно подойти к анализу сексуальной дисфункции. Мы рассчитали общий показатель и отдельные параметры: "влечение", "возбуждение", "лубрикация", "оргазм", "удовлетворение", "боль". Данные представлены на рисунке: ИЖСФ в 1-й группе составил 17,30 (σ 7,84), во 2-й - 29,78 (σ 1,86).

Домен "влечение": ИЖСФ отражает мотивацию к сексуальной активности. Оценка домена варьирует в диапазоне от 1,2 до 6. Из 6 доменов сексуальной функции, включенных в ИЖСФ, домен "влечение" включает 2 пункта и является единственным доменом, который можно использовать независимо. Этот компонент сексуальной активности оказался самым низким в обеих группах. В основной группе самый высокий показатель составил 2,4 балла, в группе сравнения - 4,8 балла. На основании многочисленных исследований нормой считают значение 5 баллов и выше [9, 11, 12].

Мы выявили значимые различия в группах по доменам "влечение", "возбуждение", "оргазм", "удовлетворение" [р<0,05, 95% доверительный интервал (ДИ)]. В 1-й группе эти показатели были значительно снижены. По доменам "лубрикация" и "боль" значимые отличия выявлены не были. Существенной разницы в количестве баллов ИЖСФ внутри групп у женщин в позднем репродуктивном и перименопаузальном периодах жизни не отмечено, также не была выявлена зависимость от индекса массы тела, количества родов, уровня образования и семейного положения.

Обсуждение

Сексуальная функция женщин зависит от множества факторов, важны как психические, так и физические компоненты [13, 14]. Мы получили данные о том, что распространенность сексуальных нарушений составляет 35,5%, что сопоставимо с результатами эпидемиологических исследований в других странах [15-17]. Согласно полученным данным, у женщин с сексуальной дисфункцией выше частота выявления ДДМЖ, что может быть связано с влиянием психоэмоционального стресса на здоровье молочных желез. Также отмечено, что они чаще болели COVID-19, что можно объяснить отрицательным влиянием COVID-19 на течение перименопаузального перехода [18].

Проведенное исследование позволило выявить структурные различия сексуального функционирования женщин позднего репродуктивного и перименопаузального периодов. Полученные результаты демонстрируют важность психического компонента в расстройстве сексуальной функции у женщин в указанный период жизни (напомним, что на момент исследования участницы анкетирования не имели жалоб относительно гинекологических заболеваний). Низкий показатель домена "влечение" в группе контроля может говорить о том, что для женщин данной категории целесообразно создать корректирующий коэффициент, выравнивающий общий балл, или выработать другой, более низкий показатель нормы. Самый высокий индекс сексуальной функции в группе контроля (2-я группа) составил 32,7 при максимальном значении 36, а средний индекс 29,78 приближается к границе 26,55, разделяющей доклинические и клинические нарушения. Данные других исследователей показывают схожие результаты при исследовании групп женщин того же возраста [19-21]. Целесообразно учитывать социокультурные особенности данной группы исследуемых, не позволяющие всегда искренне отвечать на вопросы ИЖСФ. Для решения этих вопросов необходимы дальнейшие исследования с включением относительно здоровых женщин среднего возраста.

Следует отметить, что нами также была предпринята попытка анкетирования персонала медицинской организации, не имеющего медицинского образования. Однако в большинстве случаев предложение пройти опрос воспринималось крайне негативно, поэтому мы были ограничены сведениями, полученными от женщин-медиков.

Заключение

В ходе исследования выявлено, что наиболее уязвимым фактором нарушения сексуальной функции женщин была его психологическая составляющая. Личный анамнез в отношении данных о заболеваемости COVID-19 представляет интерес в плане оценки состояния сексуальной функции. При сравнении показателей женской сексуальной функции по доменам опросника ИЖСФ получены статистически значимые различия в структуре нарушений, более значимые из которых относились к психической сфере. Учитывая особенности женщин среднего возраста, целесообразно разработать для них модифицированный метод оценки ИЖСФ.

ЛИТЕРАТУРА

1. URL: https://www.who.int/ru/about/governance/constitution

2. Lai S., Diao T., Zhang W. et al. Sexual functions in women with stress urinary incontinence after mid-urethral sling surgery: a systematic review and meta-analysis of prospective randomized and non-randomized studies // J. Sex. Med. 2020. Vol. 17, N 10. P. 1956-1970. DOI: https://doi.org/10.1016/j.jsxm.2020.07.003

3. Pérez-López F.R., Ornat L., Pérez-Roncero G.R., López-Baena M.T., Sánchez-Prieto M., Chedraui P. The effect of endometriosis on sexual function as assessed with the Female Sexual Function Index: systematic review and meta-analysis // Gynecol. Endocrinol. 2020. Vol. 36, N 11. P. 1015-1023. DOI: https://doi.org/10.1080/09513590.2020.1812570 Epub 2020 Sep 3. PMID: 32880200.

4. Jin Z., Yang C., Xiao C., Wang Z., Zhang S., Ren J. Systemic lupus erythematosus and risk of sexual dysfunction: a systematic review and meta-analysis // Lupus. 2021. Vol. 30, N 2. P. 238-247. DOI: https://doi.org/10.1177/0961203320974081 Epub 2020 Nov 19. PMID: 33210559.

5. Besiroglu M.D.H., Dursun M.D.M. The association between fibromyalgia and female sexual dysfunction: a systematic review and meta-analysis of observational studies // Int. J. Impot. Res. 2019. Vol. 31, N 4. P. 288-297. DOI: https://doi.org/10.1038/s41443-018-0098-3 Epub 2018 Nov 22. PMID: 30467351.

6. URL: https://gynendo.ru/biblioteka/publikatsii/politicheskie-dokumenty/straw10-peresmotreny-etapy-stareniya-reprod/

7. Santos Silva I.M., Paula Pinto M., Gonçalves D. Educational programs and sexual counselling for postmenopausal sexual dysfunction: a systematic review and meta-analysis // J. Sex. Med. 2022. Vol. 19, N 1. P. 54-63. DOI: https://doi.org/10.1016/j.jsxm.2021.09.017 Epub 2021 Nov 7. PMID: 34758929.

8. Koops T.U., Briken P. Prevalence of female sexual function difficulties and sexual pain assessed by the female sexual function index: a systematic review // J. Sex. Med. 2018. Vol. 15, N 11. P. 1591-1589. DOI: https://doi.org/10.1016/j.jsxm.2018.09.005 Epub 2018 Oct 13. PMID: 30327264.

9. Meston C.M., Freihart B.K., Handy A.B. et al. Scoring and Interpretation of the FSFI: what can be learned from 20 years of use? // J. Sex. Med. 2020. Vol. 17, N 1. P. 17-25. DOI: https://doi.org/10.1016/j.jsxm.2019.10.007

10. Российское общество акушеров-гинекологов. Общероссийская общественная организация "Российское общество онкомаммологов". Российская Ассоциация Маммологов. Клинические рекомендации "Доброкачественная дисплазия молочной железы". Одобрено Научно-практическим Советом Минздрава РФ. 2020. 77 с.

11. Pyke R.E., Clayton A.H. Assessment of sexual desire for clinical trials of women with hypoactive sexual desire disorder: measures, desire-related behavior, and assessment of clinical significance // Sex. Med. Rev. 2018. Vol. 6, N 3. P. 367-383. DOI: https://doi.org/10.1016/j.sxmr.2017.11.008

12. Gerstenberger E.P., Rosen R.C., Brewer J.V., Meston C.M., Brotto L.A., Wiegel M. et al. Sexual desire and the female sexual function index (FSFI): a sexual desire cutpoint for clinical interpretation of the FSFI in women with and without hypoactive sexual desire disorder // J. Sex. Med. 2010. Vol. 7, N 9. P. 3096-3103. DOI: https://doi.org/10.1111/j.1743-6109.2010.01871.x PMID: 20561170.

13. Mirzaee F., Ahmadi A., Zangiabadi Z., Mirzaee M. The effectiveness of psycho-educational and cognitive-behavioral counseling on female sexual dysfunction // Rev. Bras. Ginecol. Obstet. 2020. Vol. 42, N 6. P. 333-339. DOI: https://doi.org/10.1055/s-0040-1712483 Epub 2020 Jun 30. PMID: 32604436.

14. Силантьева Е.С., Оразов М.Р., Хамошина М.Б., Астафьева Е.К. Патогенез диспареунии, ассоциированной с дисфункцией мышц тазового дна // Гинекология. 2023. Т. 25, № 1. С. 39-42. DOI: https://doi.org/10.26442/20795696.2023.1.202066

15. Koops T.U., Briken P. Prevalence of female sexual function difficulties and sexual pain assessed by the female sexual function index: a systematic review // J. Sex. Med. 2018. Vol. 15, N 11. P. 1591-1599. DOI: https://doi.org/10.1016/j.jsxm.2018.09.005 Epub 2018 Oct 13. PMID: 30327264.

16. Masoudi M., Maasoumi R., Bragazzi N.L. Effects of the COVID-19 pandemic on sexual functioning and activity: a systematic review and meta-analysis // BMC Public Health. 2022. Vol. 22, N 1. P. 189. DOI: https://doi.org/10.1186/s12889-021-12390-4 PMID: 35086497; PMCID: PMC8794736.

17. Loh H.H., Shahar M.A., Loh H.S., Yee A. Female sexual dysfunction after bariatric surgery in women with obesity: a systematic review and meta-analysis // Scand. J. Surg. 2022. Vol. 111, N 1. Article ID 14574969211072395. DOI: https://doi.org/10.1177/14574969211072395 PMID: 35253540.

18. Хамошина М.Б., Журавлева И.С., Дмитриева Е.М., Лебедева М.Г. и др. Менопаузальная гормональная терапия и постковидный синдром: новые реалии // Медицинский вестник Юга России. 2022. Т. 13, № 2. С. 26-33. DOI: https://doi.org/10.21886/2219-8075-2022-13-2-26-33

19. Стеняева Н.Н., Хритинин Д.Ф., Чаусов А.А, Сухих Г.Т. Распространенность и структура сексуальных дисфункций у женщин при обращении в гинекологическую клинику // Акушерство и гинекология. 2017. № 3. С. 101-107. DOI: http://dx.doi.org/10.18565/aig.2017.3.101-7

20. Khalesi Z.B., Jafarzadeh-Kenarsari F., Mobarrez Y.D., Abedinzade M. The impact of menopause on sexual function in women and their spouses // Afr. Health Sci. 2020. Vol. 20, N 4. P. 1979-1984. DOI: https://doi.org/10.4314/ahs.v20i4.56 PMID: 34394264; PMCID: PMC8351832.

21. Xiang Y., Tang Y., Li J., Li D. How is the sexual function of premenopausal chinese women without hyperlipidemia? // Sex. Med. 2020. Vol. 8, N 1. P. 65-75. DOI: https://doi.org/10.1016/j.esxm.2019.10.004 Epub 2019 Dec 16. PMID: 31837966; PMCID: PMC7042168.

Материалы данного сайта распространяются на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License («Атрибуция - Всемирная»)